Poems by Mikhail Yurevich Lermontov

Смерть поэта
И скучно и грустно
Сон
Выхожу один я на дорогу...
Парус
Листок
Ангел


Смерть поэта

Погиб поэт! - невольник чести- 
Пал, оклеветанный молвой, 
С свинцом в груди и жаждой мести, 
Поникнув гордой головой!.. 
Не вынесла душа поэта 
Позора мелочных обид, 
Восстал он против мнений света 
Один, как прежде... и убит! 
Убит!.. к чему теперь рыданья, 
Пустых похвал ненужный хор 
И жалкий лепет оправданья? 
Судьбы свершился приговор! 
Не вы ль сперва так злобно гнали 
Его свободный, смелый дар 
И для потехи раздували 
Чуть затаившийся пожар? 
Что ж? веселитесь... - он мучений 
Последних вынести не мог: 
Угас, как светоч, дивный гений, 
Увял торжественный венок. 

Его убийца хладнокровно 
Навел удар... спасенья нет: 
Пустое сердце бьется ровно, 
В руке не дрогнул пистолет. 
И что за диво?... издалека, 
Подобный сотням беглецов, 
На ловлю счастья и чинов 
Заброшен к нам по воле рока; 
Смеясь, он дерзко презирал 
Земли чужой язык и нравы; 
Не мог щадить он нашей славы; 
Не мог понять в сей миг кровавый, 
На что он руку поднимал!..

И он убит - и взят могилой, 
Как тот певец, неведомый, но милый, 
Добыча ревности глухой, 
Воспетый им с такою чудной силой, 
Сраженный, как и он, безжалостной рукой.

Зачем от мирных нег и дружбы простодушной 
Вступил он в этот свет завистливый и душный 
Для сердца вольного и пламенных страстей? 
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным, 
Зачем поверил он словам и ласкам ложным, 
Он, с юных лет постигнувший людей?... 

И прежний сняв венок - они венец терновый, 
Увитый лаврами, надели на него: 
           Но иглы тайные сурово 
           Язвили славное чело; 
Отравлены его последние мгновенья 
Коварным шепотом насмешливых невежд, 
И умер он - с напрасной жаждой мщенья, 
С досадой тайною обманутых надежд. 
           Замолкли звуки чудных песен, 
           Не раздаваться им опять: 
           Приют певца угрюм и тесен, 
           И на устах его печать. 
           
_____ 
А вы, надменные потомки 
Известной подлостью прославленных отцов, 
Пятою рабскою поправшие обломки 
Игрою счастия обиженных родов! 
Вы, жадною толпой стоящие у трона, 
Свободы, Гения и Славы палачи! 
           Таитесь вы под сению закона, 
           Пред вами суд и правда - всё молчи! 
Но есть и божий суд, наперсники разврата! 
           Есть грозный суд: он ждет; 
           Он не доступен звону злата, 
И мысли, и дела он знает наперед. 
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью: 
           Оно вам не поможет вновь, 
И вы не смоете всей вашей черной кровью 
           Поэта праведную кровь! 

1837


И скучно и грустно

И скучно и грустно, и некому руку подать
 В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!
                 
Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...
                 
Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг -
Такая пустая и глупая шутка...


Сон

В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я,
Глубокая еще дымилась рана,
По капле кровь точилася моя.

Лежал один я на песке долины.
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня - но спал я мертвым сном.

И снился мне сияющий огнями
Вечерний пир в родимой стороне.
Меж юных жен, увенчанных цветами,
Шел разговор веселый обо мне.

Но, в разговор веселый не вступая,
Сидела там задумчиво одна,
И в грустный сон душа ее младая
Бог знает чем была погружена;

И снилась ей долина Дагестана;
Знакомый труп лежал в долине той,
В его груди, дымясь, чернела рана,
И кровь лилась хладеющей струей.

1841


Выхожу один я на дорогу...

* * * 
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?

Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!

Но не тем холодным сном могилы...
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Тёмный дуб склонялся и шумел.

1841


Парус

Белеет парус одинокий 
В тумане моря голубом!.. 
Что ищет он в стране далекой? 
Что кинул он в краю родном?..
 
Играют волны - ветер свищет, 
И мачта гнется и скрыпит... 
Увы, - он счастия не ищет 
И не от счастия бежит! 

Под ним струя светлей лазури, 
Над ним луч солнца золотой... 
А он, мятежный, просит бури, 
Как будто в бурях есть покой!


Листок

Дубовый листок оторвался от ветки родимой
И в степь укатился, жестокою бурей гонимый;
Засох и увял он от холода, зноя и горя
И вот наконец докатился до Черного моря.

У Черного моря чинара стоит молодая,
С ней шепчется ветер, зеленые ветви лаская,
На ветвях зеленых качаются райские птицы;
Поют они песни про славу морской черь-девицы.

И странник прижался у корня чинары высокой;
Приюта на время он молит с тоскою глубокой,
И так говорит он: "Я бедный листочек дубовый,
До срока созрел я и вырос в отчизне суровой.

Один и без цели по свету ношуся давно я,
Засох я без тени, увял я без сна и покоя.
Прими же пришельца меж листьев своих изумрудных,
Немало я знаю рассказов мудреных и чудных".

"На что мне тебя? - отвечает младая чинара.-
Ты пылен и желт - и сынам моим свежим не пара.
Ты много видал - да к чему мне твои небылицы?
Мой слух утомили давно уж и райские птицы.

Иди себе дальше, о странник! Тебя я не знаю!
Я солнцем любима, цвету для него и блистаю.
По небу я ветви раскинула здесь на просторе,
И корни мои умывает холодное море."

1841


Ангел

По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел,
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов,
О Боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.

Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался - без слов, но живой.

И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна,
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.

1831


中国诗歌库 中华诗库 中国诗典 中国诗人 中国诗坛 首页